Неточные совпадения
На рассвете (это было 12 августа) меня разбудил Дерсу. Казаки еще
спали. Захватив с собой гипсометры, мы снова поднялись на Сихотэ-Алинь. Мне хотелось смерить высоту с другой стороны седловины. Насколько я мог уяснить, Сихотэ-Алинь тянется здесь в направлении к юго-западу и имеет
пологие склоны, обращенные к Дананце, и крутые к Тадушу. С одной стороны были только мох и хвоя, с другой — смешанные лиственные леса, полные жизни.
Закусив немного холодной кашицей, оставленной от вчерашнего ужина, мы тронулись в путь. Теперь проводник-китаец повернул круто на восток. Сразу с бивака мы
попали в область размытых гор, предшествовавших Сихотэ-Алиню. Это были невысокие холмы с
пологими склонами. Множество ручьев текло в разные стороны, так что сразу трудно ориентироваться и указать то направление, куда стремилась выйти вода.
Я, бывало, это Естифею Ефимовичу ночью скажу, а он днем припасет, пронесет мне в кармане, а как
спать ляжем с ним, я
пологом задернусь на кровати, да и ем.
Когда я лег
спать в мою кроватку, когда задернули занавески моего
полога, когда все затихло вокруг, воображение представило мне поразительную картину; мертвую императрицу, огромного роста, лежащую под черным балдахином, в черной церкви (я наслушался толков об этом), и подле нее, на коленях, нового императора, тоже какого-то великана, который плакал, а за ним громко рыдал весь народ, собравшийся такою толпою, что край ее мог достать от Уфы до Зубовки, то есть за десять верст.
Мать, удостоверившись, что мои ноги и платье сухи, напоила меня чаем и уложила
спать под один
полог с сестрицей, которая давно уже
спала, а сама воротилась к гостям.
На другой день поутру, хорошенько выспавшись под одним
пологом с милой моей сестрицей, мы встали бодры и веселы. Мать с удовольствием заметила, что следы вчерашних уязвлений, нанесенных мне злыми комарами, почти прошли; с вечера натерли мне лицо, шею и руки каким-то составом; опухоль
опала, краснота и жар уменьшились. Сестрицу же комары мало искусали, потому что она рано улеглась под наш
полог.
С Вихровым священник (тоже, вероятно, из опасения, чтобы тот не разболтал кому-нибудь) лег
спать в одной комнате и уступил даже ему свою под
пологом постель, а сам лег на голой лавке и подложил себе только под голову кожаную дорожную подушку.
Только что поднялось усталое сентябрьское солнце; его белые лучи то гаснут в облаках, то серебряным веером
падают в овраг ко мне. На дне оврага еще сумрачно, оттуда поднимается белесый туман; крутой глинистый бок оврага темен и гол, а другая сторона, более
пологая, прикрыта жухлой травой, густым кустарником в желтых, рыжих и красных листьях; свежий ветер срывает их и мечет по оврагу.
Вымахали мух из
полога, опустили его над дедушкой, подтыкали кругом края под перину; скоро сильный храп возвестил, что хозяин
спит богатырским сном.
Жарко было ему
спать в небольшой горнице, хотя с поднятым на всю подставку подъемом старинной оконной рамы с мелким переплетом, но зато в
пологу из домашней рединки.
Должны были отвечать, что
спали без
полога.
— «А вы
спали без
полога?» — спросил старик изменившимся и каким-то зловещим голосом.
«Там такие крысы, — продолжала она, — что ужасть; без
полога и
спать нельзя».
…В тесной и тёмной комнате пили чай, лысый хохотал и вскрикивал так, что на столе звенела посуда. Было душно, крепко пахло горячим хлебом. Евсею хотелось
спать, и он всё поглядывал в угол, где за грязным
пологом стояла широкая кровать со множеством подушек. Летало много больших, чёрных мух, они стукались в лоб, ползали по лицу, досадно щекотали вспотевшую кожу. Евсей стеснялся отгонять их.
— Нет, я не брежу; я не
спала. Откройте мне занавес, — сказала Даша, ударив рукой по
пологу. Долинский встал и откинул половину
полога.
Князь прошел туда. Ребенок
спал в это время. Князь открыл
полог у его кроватки и несколько времени с таким грустным выражением и с такой любовью смотрел на него, что даже нянька-старуха заметила это.
Спальня у Беликова была маленькая, точно ящик, кровать была с
пологом. Ложась
спать, он укрывался с головой; было жарко, душно, в закрытые двери стучался ветер, в печке гудело; слышались вздохи из кухни, вздохи зловещие…
Мы все почему-то вспомнили, что наш Беликов не женат, и нам теперь казалось странным, что мы до сих пор как-то не замечали, совершенно упускали из виду такую важную подробность в его жизни. Как вообще он относится к женщине, как он решает для себя этот насущный вопрос? Раньше это не интересовало нас вовсе; быть может, мы не допускали даже и мысли, что человек, который во всякую погоду ходит в калошах и
спит под
пологом, может любить.
Лодка теперь кралась по воде почти совершенно беззвучно. Только с весел капали голубые капли, и когда они
падали в море, на месте их падения вспыхивало ненадолго тоже голубое пятнышко. Ночь становилась все темнее и молчаливей. Теперь небо уже не походило на взволнованное море — тучи расплылись по нем и покрыли его ровным тяжелым
пологом, низко опустившимся над водой и неподвижным. А море стало еще спокойней, черней, сильнее пахло теплым, соленым запахом и уж не казалось таким широким, как раньше.
— Как она меня!.. — с изумлением продолжал он через несколько секунд, оставаясь в старой позе, на ларе, на коленях и упираясь руками в
пологий подоконник. — В полицию
попала… пьяная… с каким-то чертом. Скоро как порешила! — Он глубоко вздохнул, слез с ларя, сел на мешок, обнял голову руками, покачался и спросил меня вполголоса...
Но в этот момент над ними гулко грянул гром — точно захохотал кто-то чудовищно огромный и грубо добродушный. Оглушённые, они вздрогнули, остановились на миг, но сейчас же быстро пошли к дому. Листва дрожала на деревьях, и тень
падала на землю от тучи, расстилавшейся по небу бархатным
пологом.
Пологий. Приятно видеть, когда человек
падает, ваше превосходительство!
Пологий. Господин директор были в ажитации… и
попали ногой в живот рабочему…
Пологий. Совершенно… убит…
упал…
Наконец он торопливо разделся, задул свечку, быстро юркнул в кровать, осторожно раздвинув
полог, тщательно затянул отверстие, чтобы не проникли москиты, и сладко потянулся на широкой мягкой постели с безукоризненно чистым бельем, ощущая давно не испытанное наслаждение
спать на берегу в такой роскошной кровати, не думая о вахте.
В усталом мозгу Володи бродили неясные, бессвязные мысли. И Петербург, и ураган, и катание в парке, и крокодил — все как-то перепуталось. Ему хотелось вспомнить маленькую квартиру на Офицерской: как-то там поживают?.. Здоровы ли все? — но голова его не слушала, глаза точно сквозь дымку смотрели через
полог, и Володя через минуту уже
спал крепким сном.
И снова, как в ту ночь, я лег
спать в постель не раздеваясь и нетерпеливо ждал минуты, когда за
пологом окна я почувствую его присутствие: в этот раз, сгорая от невыносимого возбуждения, я сам готов был позвать своего странного и беспощадного преследователя.
В маленькой комнате, куда привезли Валю, было грязно и жарко. В углу, против большой кровати, стояла под
пологом маленькая кроватка, такая, в каких Валя давно уже не
спал.